Университет Эфериал возвышался над городом, как монумент загадок и силы. Его мраморные шпили, сверкающие в лунном свете, словно пронзали само небо, а тени под арками скрывали воспоминания о событиях, которые никто не смел обсуждать вслух. Это место всегда внушало трепет, будоражило воображение шёпотом давно забытых тайн.
Но самой мрачной легендой Эфериала оставались Судные ночи. Раз в полгода, когда тьма сгущалась настолько, что казалось, даже звёзды боялись взглянуть на землю, университет погружался в зловещую тишину. Инквизитор выбирал Охотника — студента или преподавателя — и перед ним вставала дилемма: выполнить страшное задание или умереть самому. Никто не знал, откуда он пришёл и почему подчиняется неведомой силе. А он лишь исполнял приказ. Неизвестная, всепоглощающая воля вела его рукой, заставляя вновь и вновь открывать круг насилия.
Каждая Судная ночь оставляла в воздухе след горечи и ужаса, словно яд, проникающий в самое сердце мира. Но зачем? Даже сам Инквизитор не знал ответа.

Разломы изменили не только мир, но и людей. У некоторых начали пробуждаться необычные способности, а вместе с ними — чуждые воспоминания. Они видели сны о битвах, магии, потерях, словно проживали целые эпохи в мгновение. Таких людей назвали Шинкатсу — бессмертные души, что раз за разом рождаются вновь. Они не умирали окончательно, их сущность возрождалась в новом теле, но цена за это была велика. С каждым перерождением они теряли всё — воспоминания, силу, связи с прошлыми жизнями. И лишь когда Разломы пробудили их истинную природу, они начали понимать: это не первый раз, когда мир стоит на краю пропасти.
Когда-то, давным-давно, они уже сражались с этой тьмой. Тогда они заключили контракты с Шикигами — мистическими существами, чей облик был скрыт в тенях. Вместе они смогли остановить катастрофу, но заплатили за это вечным циклом забвения. Теперь их силы начали возвращаться. Шикигами, дремавшие веками, вновь пробудились, связавшись со своими хозяевами.

Миры начали сливаться, будто невидимые границы между реальностью людей и хаосом Проклятий исчезали. Городские улицы, казавшиеся безопасными, стали театром событий, которые невозможно объяснить. Лишь Шинкатсу могли видеть трещины, разрастающиеся на горизонте, Проклятия, поедающие чужие эмоции, и чувствовать зыбкость мира, будто он готов вот-вот расколоться.
Люди продолжали жить, как будто ничего не происходило, работали, любили, строили планы на будущее. Но тонкая ткань их мира уже была изъедена.